Борис Кустодиев. Портрет профессоров П. Л. Капицы и Н. Н. Семенова, 1921 год

>>> Третья промышленная революция началась во второй половине двадцатого века, и фундаментом этой революции служат достижения ученых начала 20 века в области современных разделов физики
Мы связываем третью промышленную революцию с первыми полетами в космос, ядерной энергией, лазерной оптикой, сверхпроводимостью, компьютерами и автоматизацией.

Роль советских ученых — академиков Академии Наук СССР в этих областях признана во всем мире и неоднократно подтверждена присуждением Нобелевских премий.

«Отцом советской физики» заслуженно называют Абрама Федоровича Иоффе (академик с 1920 года), ученика первого нобелевского лауреата по физике Вильгельма Рентгена (1901 г.). В 1921 году Абрам Федорович становится директором Физико-технического института, созданного им из физико-технического отдела Государственного рентгеновского и радиологического института.

Учениками А. Ф. Иоффе считали себя многие знаменитые ученые: среди них

• Анатолий Петрович Александров (академик АН СССР с 1953 года);
• Андрей Михайлович Арцимович (академик АН СССР с 1953 года);
• Петр Леонидович Капица (академик АН СССР с 1939 года);
• Исаак Константинович Кикоин (академик АН СССР с 1953 года);
• Игорь Васильевич Курчатов (академик АН СССР с 1943 года);
• Петр Иванович Лукирский (академик АН СССР с 1946 года);
• Николай Николаевич Семенов (академик АН СССР с 1932 года).

Однако случались и исключения из общего правила. Так, например, с молодым сотрудником Физико- технического института Львом Ландау отношения у директора института не только не сложились, но и переросли в открытый конфликт, приведший к тому, что Иоффе вынудил будущего лауреата Нобелевской премии институт покинуть.

По инициативе Иоффе, начиная с 1929 года, создавались физико-технические институты в крупных промышленных городах: Харькове, Днепропетровске, Свердловске и Томске. Именно в Харьков и переехал в 1932 году работать Лев Ландау.

Два других сотрудника института — Петр Капица и Николай Семенов — были близкими друзьями и выполняли под руководством Иоффе в 1920 году совместную работу по измерению магнитных моментов атомов в неоднородных магнитных полях.

Весной 1921 года Капица и Семенов полушутя предложили известному художнику Борису Кустодиеву написать их двойной портрет: «Вот Вы пишете портреты уже знаменитых людей. А почему бы Вам не написать портрет будущих знаменитостей?». Художник шутя поинтересовался, не собираются ли молодые люди стать нобелевскими лауреатами, на что они сразу же ответили утвердительно, причем без доли иронии. Необычный для Кустодиева сюжет привлек и заинтересовал художника. Возможно, он заметил в молодых людях нечто, придававшее вес озорному словцу о «будущих знаменитостях». Художник попросил принести какой- нибудь атрибут — символ их науки. Молодые ученые принесли рентгеновскую трубку, прямо намекая на первого лауреата Нобелевской премии по физике Вильгельма Рентгена.

По воспоминаниям Кустодиева, в качестве гонорара за картину Капица и Семенов вручили художнику мешок пшена
(по другим сведениям, примерно два пуда муки) и петуха — хорошую по единственным советским лауреатом Нобелевской премии по химии. В 1931 году Николай Николаевич основал Институт химической физики АН СССР и был его бессменным директором до конца жизни.

В 1934 году Семенов опубликовал главную монографию своей жизни: «Химическая кинетика и цепные реакции», в которой обосновал существование механизма цепной или разветвленной цепной реакции, отвечающего за многие химические процессы, включая реакцию полимеризации. Петр Капица был направлен в 1921 году на стажировку в Англию к знаменитому экспериментатору Эрнесту Резерфорду. Молодой ученый быстро заслужил уважение коллег и руководства благодаря таланту инженера и экспериментатора. Работы в области сверхсильных магнитных полей принесли ему широкую известность в научных кругах. Поначалу взаимоотношения Резерфорда и Капицы складывались непросто, но постепенно советскому физику удалось завоевать его доверие, и вскоре они стали очень близкими друзьями. Капица дал Резерфорду знаменитое прозвище «крокодил». С января 1925 года Капица заместитель директора Кавендишской лаборатории по магнитным исследованиям. В 1929 году его избирают действительным членом Лондонского Королевского Общества. В ноябре 1930 года Совет Королевского общества принял решение о выделении тем временам цену. Продукты были заработаны за починку водяной мельницы у одного крестьянина: Капица, живший тогда за городом, рассчитал, а затем построил и установил на ней небольшую турбину.

Первым Нобелевскую премию получил Николай Николаевич Семенов. Он не только опередил своего друга Капицу на целых 22 года, когда в 1956 году за разработку теории цепных реакций первым из советских ученых был удостоен этой престижной награды, но еще и остался единственным советским лауреатом Нобелевской премии по химии. В 1931 году Николай Николаевич основал Институт химической физики АН СССР и был его бессменным директором до конца жизни.

В 1934 году Семенов опубликовал главную монографию своей жизни: «Химическая кинетика и цепные реакции», в которой обосновал существование механизма цепной или разветвленной цепной реакции, отвечающего за многие химические процессы, включая реакцию полимеризации.

Петр Капица был направлен в 1921 году на стажировку в Англию к знаменитому экспериментатору Эрнесту Резерфорду. Молодой ученый быстро заслужил уважение коллег и руководства благодаря таланту инженера и экспериментатора. Работы в области сверхсильных магнитных полей принесли ему широкую известность в научных кругах.

Поначалу взаимоотношения Резерфорда и Капицы складывались непросто, но постепенно советскому физику удалось завоевать его доверие, и вскоре они стали очень близкими друзьями. Капица дал Резерфорду знаменитое прозвище «крокодил».

С января 1925 года Капица заместитель директора Кавендишской лаборатории по магнитным исследованиям. В 1929 году его избирают действительным членом Лондонского Королевского Общества. В ноябре 1930 года Совет Королевского общества принял решение о выделении 15 000 фунтов стерлингов на строительство в Кембридже специальной лаборатории для Капицы, торжественное открытие которой состоялось 3 февраля 1933 года. Деятельность Капицы в Кембридже не оставалась незамеченной для советских властей. Особое беспокойство вызывал тот факт, что Капица оказывал консультации европейским промышленникам.

В конце августа 1934 года Капица, как и в предыдущие годы, собирался навестить мать и принять участие в международном конгрессе, посвященном 100-летию со дня рождения Дмитрия Менделеева. В начале сентября Капица с женой приехал в Ленинград и принял участие в конгрессе, а в конце сентября ему официально сообщили, что вернуться в Англию он не сможет.

По прямому указанию Сталина Петру Леонидовичу аннулировали британскую визу и предложили возглавить специально для него создаваемый в Москве Институт физических проблем АН СССР. Капица был глубоко разочарован, но постепенно пришел в себя и согласился продолжить работу.

В качестве условия Капица потребовал перевезти в СССР лабораторию, в которой он работал в Англии, а в случае если Резерфорд откажется передать или продать оборудование, то необходимо будет приобрести дубликаты уникальных приборов. К марту 1937 года закончилось строительство нового института, была перевезена и смонтирована большая часть приборов.

В январе 1938 года Капица публикует в журнале Nature статью о фундаментальном открытии — явлении сверхтекучести жидкого гелия и продолжает исследования в новом направлении физики. Одновременно коллектив института, возглавляемого Петром Леонидовичем, активно работает над важной задачей разработки воздухоразделительных установок по циклу низкого давления. В основу этой разработки ложится относительно новая технология создания криогенных температур с помощью турбодетандера.

В январе 1938 года Капица публикует в журнале Nature статью о фундаментальном открытии — явлении сверхтекучести жидкого гелия и продолжает исследования в новом направлении физики. Одновременно коллектив института, возглавляемого Петром Леонидовичем, активно работает над важной задачей разработки воздухоразделительных установок по циклу низкого давления. В основу этой разработки ложится относительно новая технология создания криогенных температур с помощью турбодетандера. Это новшество вызывает бурные дискуссии в СССР, за рубежом эта работа тоже не остается незамеченной. В военные годы необходимость в производстве жидкого кислорода из воздуха в промышленных масштабах резко возрастает (в частности, для выплавки стали), и Капица работает над внедрением в производство разработанной им кислородной криогенной установки.

В 1942 году первый экземпляр кислородной установки ТК-200 производительностью 200 кг/ч жидкого кислорода был изготовлен и в начале 1943 года запущен в эксплуатацию. В 1945 году сдана в эксплуатацию установка ТК-2000 с производительностью 2000 кг/ч.

Петр Леонидович Капица сыграл большую роль в судьбе знаменитого физика-теоретика Льва Давидовича Ландау. Выдающиеся способности Льва Ландау проявились еще в юности. В 12 лет он научился дифференцировать, в 13 интегрировать, а в 14 поступил в Бакинский университет. Через два года, в 1924, был переведен в Ленинградский университет.

Завершив обучение в 1927 году, Ландау становится аспирантом и сотрудником Ленинградского физико-технического института. После заграничной стажировки с 1929 по 1931 год и конфликта с Иоффе переезжает в Харьков. Возглавляет теоретический отдел во вновь созданном Харьковском физико- технический институте.

В январе 1937 года, в разгар так называемой «антисоветской забастовки физиков» и готовящегося в НКВД разгрома Харьковского физико- технического института Ландау переезжает по приглашению Капицы в Москву и приступает к работе во вновь созданном Институте физических проблем. Это приглашение и переезд, вероятнее всего, спасли Ландау жизнь, защитив его от репрессий 1937 года. Работа в Институте физических проблем целиком захватила Ландау.

В это время Петр Леонидович Капица обнаружил у гелия парадоксальное свойство: при охлаждении до температур, близких к абсолютному нулю, жидкий гелий не только не становится твердым, но и теряет вязкость, переходя в состояние сверхтекучести. Попытки построить теорию сверхтекучести оставались неудачными до тех пор, пока объяснить явление сверхтекучести не взялся Ландау.

Он доказал, что состояние гелия может меняться без поглощения или выделения тепла. Бурно кипящий при нормальном давлении гелий-I при температуре, близкой к абсолютному нулю, переходит в новую модификацию — спокойный сверхтекучий гелий-II. Ландау применил к гелию-II квантовую теорию, объяснившую все явления сверхтекучести: в жидком гелии при температуре близ абсолютного нуля в части жидкости не сохраняется тепловое движение.

Один из компонентов гелия-II Ландау назвал сверхтекучим, другой — нормальным. Поразительно то, что сверхтекучий, движущийся компонент не переносит никакого тепла — оно остается как бы оторванным от массы вещества, выделенным в чистом виде: сверхтекучая часть жидкости может уйти, а ее нормальный компонент, то есть тепло, останется.

Предсказания теории Ландау подтвердились многочисленными экспериментами. Тайна сверхтекучего гелия была разгадана. Именно этот результат был так высоко оценен позднее Нобелевским комитетом.

Теория сверхтекучести создавалась с перерывом: в конце апреля 1938 года Ландау арестовали за участие в редактировании антисталинской просоветской листовки. «По нелепому доносу, — писал он в ″Комсомольской правде″ 8 июля 1964 года, — я был арестован. Год я провел в тюрьме, и было ясно, что даже еще на полгода меня не хватит: я просто умирал.

Капица поехал в Кремль и заявил, что он требует моего освобождения, а в противном случае будет вынужден оставить институт. Меня освободили. Вряд ли надо говорить, что для подобного поступка в те годы требовались немалое мужество, большая человечность и кристальная честность».

Из письма П. Л. Капицы Сталину от 28 апреля 1938 года: «Сегодня утром арестовали научного сотрудника Института Л. Д. Ландау. Несмотря на свои 29 лет, он вместе с Фоком — самые крупные физики- теоретики у нас в Союзе. Его работы по магнетизму и по квантовой теории часто цитируются как в нашей, так и в заграничной научной литературе. Только в прошлом году он опубликовал одну замечательную работу, где первый указал на новый источник энергии звездного лучеиспускания.

Этой работой дается возможное решение: "почему энергия солнца и звезд не уменьшается заметно со временем и до сих пор не истощилась". Большое будущее этих идей Ландау признают Бор и другие ведущие ученые. Нет сомнения, что утрата Ландау как ученого для нашего института, как и для советской, так и для мировой науки, не пройдет незаметно и будет сильно чувствоваться.

Конечно, ученость и талантливость, как бы велики они ни были, не дают право человеку нарушать законы своей страны, и, если Ландау виноват, он должен ответить. Но я очень прошу Вас, ввиду его исключительной талантливости, дать соответствующие указания, чтобы к его делу отнеслись очень внимательно. Также, мне кажется, следует учесть характер Ландау, который, попросту говоря, скверный. Он задира и забияка, любит искать у других ошибки и когда находит их, в особенности у важных старцев, вроде наших академиков, то начинает непочтительно дразнить. Этим он нажил много врагов».

Спустя год, 6 апреля 1939 года, П. Л. Капица пишет Молотову:
«За последнее время, работая над жидким гелием вблизи абсолютного нуля, мне удалось найти ряд новых явлений, которые, возможно, прояснят одну из наиболее загадочных областей современной физики.В ближайшие месяцы я думаю опубликовать часть этих работ. Но для этого мне нужна помощь теоретика. У нас в Союзе той областью теории, которая мне нужна, владел в полном совершенстве Ландау, но беда в том, что он уже год как арестован.

Затем П. Л. Капицу вызывают в НКВД, и он пишет 26 апреля 1939 года на имя Лаврентия Берии такое поручительство: «Прошу освободить из- под стражи арестованного профессора физики Льва Давидовича Ландау под мое личное поручительство.

Ручаюсь перед НКВД в том, что Ландау не будет вести какой- либо контрреволюционной деятельности против советской власти в моем институте и я приму все зависящие от меня меры к тому, чтобы он и вне института никакой контрреволюционной работы не вел.

В случае если я замечу со стороны Ландау какие-либо высказывания, направленные во вред советской власти, то немедленно сообщу об этом органам НКВД». В результате этой борьбы Лев Ландау оказался на свободе, но так и не был реабилитирован до конца жизни.

Лев Давидович Ландау участвовал в создании выдающейся российской школы теоретической физики XX века. Его роль в развитии физической науки в СССР, пожалуй, сопоставима с ролью Леонарда Эйлера в становлении российской математической школы в XVIII веке.

Среди учеников:

• Ландау Евгений Михайлович Лифшиц (академик АН СССР с 1979 года);
• Алексей Алексеевич Абрикосов (академик АН СССР с 1987 года);
• Лев Петрович Горьков (академик АН СССР с 1987 года);
• Илья Михайлович Лифшиц (академик АН СССР с 1970 года);
• Исаак Яковлевич Померанчук (академик АН СССР с 1964 года);
• Исаак Маркович Халатников (академик АН СССР с 1984 года);
• Александр Федорович Андреев (академик АН СССР с 1987 года);
• Семен Соломонович Герштейн (академик РАН с 2003 года);
• Юрий Моисеевич Каган (академик АН СССР с 1984 года);
• Аркадий Бенедиктович Мигдал (академик АН СССР с 1967 года);
• Лев Петрович Питаевский (академик АН СССР с 1990 года)
• Роальд Зиннурович Сагдеев (академик АН СССР с 1968 года).

Лев Ландау, его коллеги и ученики внесли несомненный вклад в теорию сверхпроводимости при низких температурах. Это уникальное и практически важное явление было случайно обнаружено голландским физиком Хейке Камерлинг-Оннесом (лауреат Нобелевской премии по физике 1913 года) в далеком 1911 году. Полуфеноменологическая теория этого явления была создана в 1950 году Львом Ландау совместно с Виталием Лазаревичем Гинзбургом (академик АН СССР с 1966 года).

В 1957 году Алексей Алексеевич Абрикосов развил квантовую теорию сверхпроводимости проводников II рода, которые, в отличие от проводников I рода, сохраняют уникальные свойства при наличии сильного магнитного поля. Он смог, развивая рассуждения своего коллеги Виталия Гинзбурга, объяснить такие свойства образованием регулярной решетки магнитных линий, которые окружены кольцевыми токами.

Такая структура называется вихревой решеткой Абрикосова. После открытия высокотемпературной сверхпроводимости Алексей Алексеевич сумел объяснить, опираясь на квантовую теорию сверхпроводимости, многие свойства высокотемпературных сверхпроводников на основе купратов (сложных соединений меди).

За вклад в развитие теории сверхпроводимости и сверхтекучести Виталию Лазаревичу Гинзбургу и Алексею Алексеевичу Абрикосову присуждена Нобелевская премия по физике 2003 года.

В том же 1939 году, когда Ландау и Капица занимались исследованиями в области сверхтекучести жидкого гелия, молодые сотрудники Института химической физики, ученики Николая Николаевича Семенова, опубликовали в Журнале экспериментальной и теоретической физики (ЖЭТФ) две теоретические статьи, в которых обосновали возможность и исследовали условия проведения цепной ядерной реакции деления урана.

Этими молодыми учеными были будущие академики АН СССР и будущие трижды Герои Социалистического Труда Яков Борисович Зельдович (академик АН СССР с 1958 года) и Юлий Борисович Харитон (академик АН СССР с 1953 года).

Якову Зельдовичу было тогда всего 25 лет, а Юлию Харитону было 35 лет. Эти революционные теоретические работы были встречены критически со стороны авторитетных ученых. Так «отец советской физики» академик Абрам Федорович Иоффе в докладе, сделанном в Академии наук в декабре 1939 года, отметил, что представляется маловероятным использование результатов ядерной физики в практических целях. Академик Петр Леонидович Капица в 1940 году по этому поводу заметил, что для осуществления ядерных реакций потребуется больше энергии, чем они могут отдать.

Ведь понадобится разделить изотопы, а для этого необходимо будет «затратить энергии больше, чем можно рассчитывать получить от ядерной реакции». Было бы весьма удивительным, сказал он, если бы возможность использовать атомную энергию превратилась в реальность. Как теперь нам известно, прошло всего несколько лет и, казалось бы, «чистая теоретическая физика, оторванная от практических применений» превратилась в реальное явление невиданной до этого мощности и разрушительной силы.

Помимо ядерной физики Яков Борисович Зельдович, даже не получивший законченного высшего образования, внес большой вклад в самые различные разделы физики: от теории горения до адсорбции и катализа, астрофизики и космологии. Юлий Борисович Харитон писал о нем так: «Для меня годы, проведенные в тесном контакте с ним, дружба, которая соединяла нас долгие годы, останутся годами огромного счастья. Решая какую-нибудь сложную проблему, мучаясь над нею, в глубине души я всегда знал, что есть Зельдович. Стоило прийти к нему, и он всегда находил решение любого самого сложного вопроса, причем делалось это еще и красиво, изящно».

В 1948 году к работам над ядерным проектом привлекли группу Игоря Евгеньевича Тамма (академик АН СССР с 1953 года, лауреат Нобелевской премии по физике 1958 года), в которую входил молодой физик Андрей Сахаров. В этот период с их непосредственным участием начались работы над разработкой комбинированной атомной бомбы с термоядерным усилением, в которой дейтерий используется в смеси с ураном-238 в виде чередующихся слоев.

Реакция термоядерного синтеза инициируется реакцией деления урана, а продукты реакции синтеза усиливают выделение энергии от ядерной реакции деления урана-238. Эта схема получила название «слойка».

После испытания первой советской атомной бомбы в 1949 году основные усилия сконцентрировались именно на варианте «слойка». Численные расчеты сложных процессов внутри комбинированной атомной бомбы с термоядерным усилением осуществлялись на советской ЭВМ первого поколения «Стрела» под руководством Андрея Николаевича Тихонова (академик АН СССР с 1966 года) и Мстислава Всеволодовича Келдыша (академик АН СССР с 1946 года, Президент АН СССР с 1961 по 1975 год).

Первые испытания комбинированного заряда произведены в августе 1953 года. По оценкам руководителя проекта Юлия Харитона, на долю ядерного синтеза приходилось около 15-20%, остальная энергия выделилась за счет расщепления урана.

Еще в 1950 году Игорь Евгеньевич Тамм вместе с Андреем Сахаровым (лауреат Нобелевской премии мира 1975 года) предложили принцип магнитного удержания плазмы при термоядерной реакции, который и поныне лежит в основе разрабатываемых термоядерных реакторов. Параллельно с работой над термоядерной бомбой они уже тогда думали об ограничении ядерного оружия и о мирном применении ядерного синтеза.

Возрастающая роль численных методов решения систем дифференциальных уравнений, прикладной математики и вычислительной техники в те годы стала уже бесспорной. Особенно явно это проявилось в зарождающейся в те годы новой отрасли человеческой деятельности — космонавтике. Расчеты траекторий спутников, условий выведения их на орбиту и безопасного возвращения на Землю, а в дальнейшем полетов на Луну и к планетам солнечной системы были бы невозможны без развития численных методов и вычислительной техники. Сложные численные расчеты с привлечением ЭВМ потребовались, помимо атомного проекта, космонавтики и ракетостроения, в аэродинамике и динамической метеорологии.

Самые сложные расчеты выполнялись в возглавляемом с 1944 года Мстиславом Всеволодовичем Келдышем отделе механики Математического института АН СССР, а с 1953 года — в Институте прикладной математики АН СССР. М. В. Келдыш лично не занимался научно- техническими проблемами конструирования электронно- вычислительных машин, однако роль его в становлении и развитии отечественной вычислительной техники велика: он был „главным государственным заказчиком“ на разрабатываемые в нашей стране средства вычислительной техники. Они были нужны возглавляемым им коллективам как инструмент для осуществления настолько большого объема вычислений, что их выполнение без вычислительной техники было уже невозможно.

В 1946 г. только что избранный действительным членом Академии наук СССР тридцатипятилетний Мстислав Келдыш был назначен начальником Реактивного научно-исследовательского института (РНИИ), созданного в 1933 году и переименованного в 1995 году в Центр Келдыша.Под руководством Мстислава Всеволодовича активно решаются вопросы газовой динамики и теплообмена в ракетных двигателях, тепловых режимов и теплозащиты летательных аппаратов.

В 1948 году происходит судьбоносная встреча будущего главного советского теоретика космонавтики с будущим главным конструктором советской космонавтики — сотрудником Реактивного научно-исследовательского института Сергеем Павловичем Королевым (академик АН СССР с 1958 года), работавшим там с самого основания института. Многие годы судьба отечественной ракетно-космической отрасли, и в частности пилотируемой космонавтики, определялась этими выдающимися учеными, их совместной работой и многолетней дружбой.

В пятидесятые годы двадцатого века в квантовой радиофизике произошли события, которые в дальнейшем привели к качественным изменениям в самых разнообразных областях науки, техники и медицины. Заведующий лабораторией Физического института академии наук (ФИАН) Александр Михайлович Прохоров (академик АН СССР с 1966 года) и его аспирант Николай Геннадиевич Басов (академик АН СССР с 1966 года) приступили к исследованию молекулярного генератора на пучках аммиака.

Ученым впервые удалось создать квантовый генератор, работающий на энергетических переходах в радиодиапазоне на молекулярных пучках. Им стал аммиачный мазер. Была создана и теория усилителя радиоизлучения. Так родилась квантовая электроника. Впоследствии были созданы и другие молекулярные генераторы, например, мазер на пучке молекул водорода.

После завершения работ по мазерам возник вопрос о создании аналогичных генераторов когерентного излучения в оптическом диапазоне — лазеров. В основе работы лазера лежит принцип индуцированного излучения, изучением которого занимался Альберт Эйнштейн.

В 1917 году он высказал гипотезу о том, что энергия света состоит из квантов, которые испускаются атомами и атомными системами при их переходах из одного энергетического состояния в другое. Ученый показал, что можно согласовать вспышки излучения отдельных атомов, воздействуя на них внешним электромагнитным излучением, которое может сопровождаться при этом ослепительно яркой вспышкой монохроматического света.

В 1964 году Александру Прохорову и Николаю Басову присуждена Нобелевская премия по физике за «фундаментальные работы в области квантовой электроники, которые привели к созданию генераторов и усилителей на лазерно- мазерном принципе». После такого признания работы по лазерной тематике активно ведутся как у нас в стране, так и за рубежом. Лазерные установки самого разнообразного применения из области научной фантастики вошли в нашу повседневную реальность.

В 1963 году Жорес Иванович Алферов (академик АН СССР с 1976 года), на научную и личную жизнь которого, по его собственным словам, оказал огромное влияние Александр Прохоров, разработал теорию полупроводниковых гетероструктур. Это позволило создавать лазеры, работающие при комнатной температуре, как серийную массовую продукцию. В 1970 году был создан первый полупроводниковый лазер в России. За «разработку полупроводниковых гетероструктур и создание быстрых опто- и микроэлектронных компонентов» Жорес Алферов получил Нобелевскую премию по физике в 2000 году – последнем году такого насыщенного событиями XX века.

Нет сомнений, что и на четвертом веку существования Российской академии наук наши ученые обогатят человечество новыми фундаментальными открытиями и революционными техническими решениями.

>>> АВТОР СТАТЬИ
Слободов Евгений Борисович, президент и технический директор ООО «Мониторинг Вентиль и Фитинг»